Известные офшорные зоны меняют требования к налоговым резидентам. Изменения в законодательстве офшоров проходят под давлением Евросоюза и должны быть приняты до конца года. Каймановы и Британские Виргинские острова, Бермуды, Мэн и Джерси готовы обязать компании подтверждать свое экономическое присутствие, в частности, открывать реальные офисы и нанимать сотрудников, пишет Коммерсант.
Эксперты издания считают, что это полностью поменяет правила офшорной отрасли. Руководитель налоговой практики КСК Групп Дмитрий Водчиц отмечает, что по общему правилу, которое действует в Англии и во многих офшорах, налоговым резидентом признается компания, которая управляется с территории офшора. "Поэтому и принимаются сейчас до конца года правила так называемого substance в каждой из офшорных юрисдикций. Substance - это степень присутствия, то есть то, что необходимо иметь компании, чтобы местные органы власти признали эту компанию управляемой с территории этого офшора. Таким образом, она имеет право считаться налоговым резидентом этой юрисдикции и применять все соглашения, которые эта юрисдикция подписала, а также платить положенные налоги", - говорит он. Но на самом деле это уже, скажем так, требование времени, потому что нормальные банки уже давно требуют от своих клиентов подтверждение присутствия в той или иной стране.
"Поэтому если какая-то офшорная компания придет в банк и ее представитель попробует открыть счет, например, в той же UBS в Швейцарии, но не сможет предоставить информацию о том, из какого офиса и какой страны она управляется, то банк навстречу не пойдет. С точки зрения офшорного бизнеса это серьезно ударит по так называемым регистраторам, которые штампуют эти офшоры сотнями и тысячами. Приходит эра взвешенного профессионального структурирования, владения и, наверное, налогового планирования. Роль профессионалов вырастет, и весь офшорный рынок поменяется", - заявил Водчиц.
Год назад Совет ЕС пригрозил включить Бермуды, Кайманы, Мэн, Джерси и Британские Виргинские острова в "черный список", если они не ужесточат требования к налоговым резидентам. Но на практике эти зоны могут прописать в законе исключения и сохранить лазейки для компаний, говорит партнер юридической фирмы Lidings Степан Гузей: "Если изменения будут приняты, то все пойдет по тому пути, по которому все это идет и шло у Кипра. Напомню, что в этой стране аналогичное законодательные инициативы, в конце концов, были не то чтобы завершены, но, по крайней мере, на текущий момент верифицированы письмом-разъяснением от Центрального банка Кипра. Он писал о том, что же такое все-таки экономическое присутствие на территории Республики Кипр. Там идет достаточно большое количество пунктов и документов, посвященных исключениям, когда компания, например, созданная только для владения долями, акциями компаний, зарегистрированных в иностранных юрисдикциях, тоже будет считаться резидентом Кипра. То есть я все-таки достаточно серьезно предполагаю, что и в других популярных юрисдикциях закончится тем же самым".
Для многих компаний это станет дополнительным стимулом к деофшоризации, отметил директор группы по оказанию услуг в области международного налогообложения КПМГ в России и СНГ Александр Токарев: "С точки зрения ограниченности ресурсов, с точки зрения защиты местного населения это практически невозможно: мы не сможем перевести свой персонал на Кипр или в другую юрисдикцию. Нанять же там квалифицированный персонал тоже будет достаточно сложно. Если мы этого не можем сделать, второй вариант — это использовать сервис-провайдеры, которые у нас есть, для создания реального присутствия в этой юрисдикции. И то, и другое означает для нас, в первую очередь, рост издержек на содержание этих офшорных структур".
Издание пишет, что сейчас самый популярный у россиян офшор среди тех, что намерены изменить требования к налоговым резидентам, - это Британские Виргинские острова. В капиталы компаний там вложено почти $40 млрд.
Ранее "Страна" сообщала, что Кипр остается основным инвестором в экономику Украины.
Также мы писали о том, что корпорации из Гонконга, США и России скрыли в офшорах более $221 млрд.