Продолжение. Начало читайте здесь.
"Страна" продолжает эксперимент. Мы послали нашего спецкора Валерию Ивашкину в Италию проверить - легко ли найти работу в странах ЕС, не имея на то разрешения (то есть, нелегально). В первой части нашего эксперимента, Валерия искала работу в Риме. Как оказалось, найти ее просто, но не так легко устроиться. В течение нескольких дней были найдены вакансии продавца билетов на экскурсионные автобусы, а также зазывалы в одном из ресторанов в центре Рима. Но везде нужны документы. Оформить пермессо – вид на жительство в Италии – предложили за 250 евро (степень законности этого предложения непонятна). Но интересует работа здесь и сейчас, без каких-либо документов.
Спецкор "Страны" отправляется на юг Италии – в аграрную область Калабрия, где можно устроиться на клубничных плантациях.
Рыбалка на рассвете
Автобус везет меня в Калабрию, в приморский городок Мирто. По телевизору показывают голубой огонек итальянского разлива. Что говорят – совершенно непонятно, только главный герой между прочим произносит: "Руссо сталинградо".
В 5:30 я на месте. На улице незнакомого города нет ни одного фонаря – только лунный свет. Автовокзала здесь нет, все гостиницы в провинциальном городке в такую рань закрыты. Что делать? Иду на пляж встречать рассвет. Посмотрев на карте направление движения, выдвигаюсь к морю и через 20 минут уже сижу на берегу, поедая скромный завтрак.
Солнце почти встало, пора вставать и мне. Я поднимаюсь с песка и собираюсь уходить. Вдруг впереди появляются двое мужчин средних лет. Они облачены в рабочую одежду и идут прямо вдоль кромки воды. Памятуя, что нужно искать любую работу, где бы ты ни находился, бегу им навстречу.
Фото: Страна
– Доброе утро! Вы говорите на английском? Не говорите… Вы рыбаки? – с английского перехожу на язык жестов.
По жестам мужчин понимаю, что да, рыбаки, ловят не удочкой, которую я изображала, а сетью.
– Можно с вами? Да-да, в лодке.
Рыбак, что постарше, смотрит на мое пальто и модные ботинки, потом переводит взгляд на свои резиновые штаны. Мол, вот так надо.
– А я запрыгну в лодку на берегу, – воодушевленно изображаю этот трюк.
Рыбаки думают, что делать. Но я так мило улыбаюсь, что не взять меня невозможно. Запрыгиваю в лодку, рыбаки подталкивают ее, прыгают следом за мной и берутся за весла. Мы отчаливаем и плывем навстречу розовеющему небу.
Через метров 150 я замечаю белый буек. Мы подплываем к нему и меняемся местами, чтобы рыбакам было удобнее тянуть сеть. На работу пока не напрашиваюсь – спасибо, что в лодку пустили. Сегодня я только наблюдаю за процессом. А вот завтра, надеюсь, буду участвовать и разделю улов. Кило рыбы, в зависимости от вида, продается за плюс-минус десять евро. А сколько ее мы поймаем сетью! Хватит на всех.
Фото: Cтрана
Рыбаки поднимают со дна ржавый якорь, державший буек, следом появляется сетка, но ее пока не тащат. Сначала на дно лодки нужно настелить мешковину. Мокрые нити сети, похожие на пережженную шевелюру блондинки, затаскивают в лодку, усердно проверяя сплетения. Морская звезда! Первый улов приводит меня в восторг. Оранжевая звездочка, покрытая острыми шипами, на ощупь оказывается мягкой.
– Стелла марина! – говорит рыбак.
Но кроме моего восторга толку от стелла марина – никакого. Ее выбрасывают обратно в море. Сеть вытаскивают из воды и складывают кругами.
Ни одной рыбы пока нет, зато мы выловили уже третью морскую звезду. По интонации рыбака понимаю, что это его очень удручает.
– Женщина на корабле – к беде, – говорю задумчиво.
– Парле итальяно! – возмущается рыбак.
Фото: Cтрана
Тот, который тянет сеть, что-то замечает и быстро обращается к другому. Спустя мгновение в его руках оказывается палка. Он опускает ее за борт, а когда вытаскивает обратно, на другом конце палки оказывается осьминог! Спрут неистово цепляется щупальцами за стенку, за палку. Ловец сбрасывает добычу и неистово бьет ее палкой.
– Боже, а зачем его бить?! – я в ужасе перехожу на русский.
– Польпо, – говорит в ответ рыбак, мол, не видишь, осьминог это, так положено.
Рыбак наносит по моллюску 21 удар! В разные стороны летят брызги чего-то темного, и вот из щупалец осьминога уходит жизнь – они почти не двигаются. Мне жутко от происходящего, я чуть не плачу. Оглушенного осьминога берут за голову и бросают в пластмассовое ведро. Видя мою реакцию, рыбаки, будто издеваясь, ставят емкость с уловом у моих ног. Рыбак снова тянет сеть.
Кило осьминога стоит 15-16 евро – в полтора раза дороже рыбы. Для местных рыбаков поймать моллюска – большая удача.
Довольно долго в сети не попадается ни одна рыбешка. Наконец, появляется первая. Рыбак выпутывает ее из сетки и бросает в ведро к осьминогу.
Его помощник берет рыбу рукой в перчатке и показывает плавник. Если дотронуться до него голыми руками, будет оспина, объясняет рыбак и бросает рыбу в ведро. Осьминог из последних сил обнимает щупальцами новую соседку. Тем временем в сетке появляются новые рыбы, все размером не больше ладони. А вот и пригодилась мешковина: большая 12-метровая сеть состоит из нескольких поменьше, связанных между собой. Когда очередная сетка сложена на лодку, сверху кладут мешковину. Благодаря этой хитрости разные сетки не спутываются.
Когда вся сеть оказывается в лодке, мы плывем к берегу. Улов, прямо скажем, небогатый. Делить его на троих (когда я смогу полноценно участвовать в процессе) будет сложно. На суше нас поджидает карлик. Он, как Паспарту из Форта Боярд, помогает вытащить судно из воды.
Пока карлик и первый рыбак разбираются с сеткой, второй берет надо мной шефство. Мне нужно в отель, местоположение которого показываю на карте. Но рыбак не советует туда ехать: я так и не поняла, то ли отель еще не работает, то ли он просто плохой. Мы садимся в машину и едем в другую гостиницу, неподалеку от того места, где я вышла из автобуса. Но в том отеле никто не открывает – администратор появится только в шесть вечера. Рыбак любезно предлагает оставить вещи у него.
Клубники не будет. Будут мандарины
Сегодня я хочу устроиться "на клубнику". Может, несговорчивые рекрутерши, узнав, что я уже на месте, решаться взять меня на испытательный срок? Платить 250 евро неизвестно за что мне ой как не хочется. Пишу Ольге.
"Валерия! А кто вас встретит? Почему вы не позвонили заранее? А во-вторых, это не я устраиваю на работу! Это требования человека, который устраивает на работу!" – "Поговорите, пожалуйста, с этим человеком. Я здесь и готова работать. Один день смотрим друг на друга, после этого решаем".
Оля перезванивает и эмоционально рассказывает, что без 250 евро – никак.
– Никто никогда на такое не соглашается. Мы тут трудоустраиваем без документов, никому не нужны проблемы. Нам не нужны засланные казачки! – кричит Оля и бросает трубку.
Засланный казачок, значит. Ну да ладно.
Мы едем в Корильяно. Местные говорят, именно там находятся теплицы с клубникой, в которых работают украинцы. Конечно, здесь трудятся не только наши: значительно больше румын, болгар и поляков. На пять болгар приходится один украинец. Не удивительно, ведь у них паспорта Евросоюза. Как знать, может даже не приходится платить 250 евро за вакансию.
Но почему-то вместо клубничных теплиц мы приезжаем к торговому центру. Никакой работы, равно как и украинцев, там нет. Водитель говорит, что до теплиц километров 60 и ехать туда он не будет.
Я прошу рыбака отвезти меня в мандариновые сады, которые мы видели по дороге. Как знать, вдруг в каком-то из них нужны работники. Расстояния между городами здесь небольшие, от пяти до 25 километров, такая себе мандариновая агломерация. Сады виднеются вдоль дороги.
– Сезон цитрусовых уже прошел, – рассказывает мне рыбак. – Их собирают в конце ноября, в декабре. Сейчас уже остатки.
Сады вдоль дороги и впрямь подчищены. Осталась только пара деревьев с плодами – видимо, для себя. Мы останавливаемся возле дворов. Коротко, на английском говорю с хозяевами. Невероятно, но они готовы брать на работу. Причем не нужны документы! То ли, сократив своих "сезонных" батраков, они не могут дособирать остатки, то ли еще по какой-то причине, но работа у меня есть.
Правда, работой мечты это назвать трудно. На первый взгляд все просто: стоишь себе на солнышке, собираешь с деревьев спелые плоды, которые при касании падают наземь. Вокруг вкусно пахнет. Благодать!
Но уже буквально через час работы понимаешь, что туризм с трудовой миграцией путать не нужно. Это адский труд.
Срезать плоды нужно секатором. Если на цитрусе не остается "звездочки" – это брак. Если корешок слишком длинный – тоже брак, он может повредить другие плоды. На одно цитрусовое дерево выделяется два человека: они обрабатывают его с обеих сторон. Не дай Бог оставить плоды на верхушке – вылетишь с работы. Не можешь дотянуться – ставишь ящики. У кого не получается, тот вылетает. С рабочими здесь не церемонятся: за медлительность, пьянство, конфликтность – с работы выгоняют. А что, поток заробитчан – бесконечный, на одного уволенного найдутся двое новых.
Бывалые советуют надевать по несколько слоев одежды: в семь утра, когда начинается смена, будет прохладно, а в обед стоит жара. Думаете позагорать? Не тут-то было: цитрусовые деревья часто покрыты длинными шипами, и чтобы хоть как-то защитить кожу от царапин и порезов, нужно надевать длинный рукав. Нужна сменная роба: засохший цитрусовый сок делает ткань дубовой, и ее приходится часто стирать.
Работа, как мне пояснили хозяева, начинается с рассветом и заканчивается с наступлением темноты. В день нужно собрать минимум 40 ящиков мандаринов, в ящике — около 15 килограммов. Если есть выбор – лучше идти туда, где платят по весу, а не по дням (как мне предлагали "на клубнике"). За мандарины платят больше всего – около полутора евро за ящик, за лимоны – по 1 евро за ящик, а за апельсины и того меньше – 65 евроцентов.
Выходит менее 30 евро в день. За месяц ежедневного труда набежит 900 евро. Правда, хозяева обеспечивают жильем в местном бараке.
Потренировавшись пару часов собирать мандарины, я отпрашиваюсь у хозяев, чтобы забрать вещи. Те подтверждают еще раз, что на работу брать готовы, хотя смотрят на меня недоверчиво. И правильно. Галочку можно поставить – работа найдена. Но оставаться здесь надолго у меня нет времени. Нужно посмотреть, что еще может предложить нелегалу-гастарбайтеру гостеприимный юг Италии.
Работа в ресторане за 5000 евро
Вместе с рыбаком, который терпеливо ждал окончания "мандаринового" эксперимента, я еду обедать в один из ресторанов, куда он с товарищами поставляют рыбу.
Заведение сильно отличается от других – как столичная "Мафия" посреди Цюрюпинска. Правда, сотрудники тоже не говорят по-английски – здесь это редкость. Я жду меню, чтобы сделать заказ, но, похоже, его уже сделали: на столе появляются многочисленные блюда из морепродуктов. Огромные креветки, несколько видов салатов, рыба такая, рыба сякая, и еще одни креветки, запеченные с брокколи в кулинарном рукаве.
Перед нами появляется официантка. Юля переехала в Италию двадцать лет назад. Сначала торговала в магазине апельсинами, теперь устроилась в лучший ресторан в этом городе. Она с трудом вспоминает родной суржик: даже с мамой, которая переехала вслед за ней, они говорят на итальянском.
– Стидно, шо є ще таке. Самі наші на наших заробляють. Так було ше десять років назад. Вони прикриваються, шо у них тіпа агенція. Для мами шукаєш роботу? Я тобі продам, дай мені 100, 200 євро, я тобі найду роботу. Кидають тебе до якогось старіка, чи вмієш ти балакати, чи тобі понравиться… Може ти заплатила, а тобі не понравиться робота! Хто на клубнікі працював, тіки той може знати, як протівно. Щас нежарко, а потім в апрєлє всі спини красні. Я не працювала на клубніці, працювала в магазінє. А це хто з тобою?
– Рибалка.
– А як ти з ним познайомилася?
Рыбак рассказывает о том, как я подошла к ним на пляже и попросилась в лодку.
– Ти шо, сама? Як ти вапшє рєшилась на таку поїздку? Будь осторожна. Я його не знаю. Тут південь. Самі італьянци з півночі щитають, що на півдні – самий тупий народ. Тут багато людей, що мають гроші, але не вміють ні читати, ні писати. Ну всьо, я пошла работать. Дзвони, еслі шо.
Впрочем, в отличие от официанта, администраторы рыбака, видимо, знают. Один из них подходит к столу, здоровается. Он совсем немного знает английский. Спрашивает, что я тут делаю. Узнав, что ищу любую работу, предлагает приехать летом.
– Приезжай к нам работать летом. Платим 5 тысяч евро.
– Прямо 5 тысяч евро? А не много ли?
– Для тебя не много. У нас летом много туристов, но никто из наших не говорит на английском.
– А документы?
– Да, обязательно.
Я прощаюсь с ресторатором и собираюсь сегодня же ехать обратно в Рим. Рыбак везет меня в офис автобусной фирмы, где я меняю билет. Наше общение с рыбаком происходит при помощи Google Translate, который едва справляется с переводом южно-итальянского диалекта.
– Вы католик? – спрашиваю рыбака для поддержания беседы.
– Да. А ты?
– Православная.
– А-а-а. Для тебя не будет проблемой то, что я католик, а ты православная, если мы захотим заняться любовью? – переводит механический голос Google Translate.
Недолго думая, я забираю сумку с вещами и машу рукой. Пусть думает, что вероисповедание – это все-таки проблема.
Часы ожидания автобуса длятся так долго, как никогда. Наконец, мой бус показывается из-за поворота. Я лечу к нему, как к спасательному кругу.
– Почему вы бежали? – спрашивает водитель.
– Боялась опоздать.
Я единственная, кто садится в автобус в Мирто. Мы стоим еще десять минут. Теперь ясно, почему водитель спрашивал про причину бега.
Вывод:
Юг Италии – место . Но работу нелегалу тут найти можно. Правда, это будет адский труд за не очень большие деньги. Не сравнить с той, что в Риме предлагали.
Разговор с заробитчанами
И снова Рим. Со станции метро Ребибия в Украину отправляются микроавтобусы с посылками. Один килограмм веса – полтора евро. Некоторые на этих же маршрутках едут в Украину, но знакомые заробитчане не советуют: лучше поехать большим автобусом: если повезет – место рядом будет свободное и сможешь поспать. Из Рима в Киев ехать 38 часов. Я решаюсь на этот марш-бросок.
На вокзале Тибуртино никак не получается найти тот самый автобус. Похоже, ни один человек здесь не знает, откуда отправляются машины в Украину. Вдруг я вижу женщину, ну точно украинку, с парнем лет двадцати под два метра ростом, по всей видимости, сыном. Подхожу ближе – и правда звучит украинская речь. Валентина отправляет сына домой: он приезжал к маме в гости, потому что она вырваться домой не может – работа не пускает. Они ждут автобус, который едет из южной Италии и будет на месте через час. Он может и не заезжать в Рим, если пассажиры заранее не позвонят.
Автобус подъезжает без опоздания.
– Скільки до Києва?
– 110 євро.
Я захожу в автобус – и будто телепортируюсь в Украину. На торпеде стоит жовто-блакитний прапорець, на стекло приклеен тризуб, из плохих колонок доносятся украинские народные песни.
В пути знакомлюсь с женщиной лет пятидесяти, которая в Италии работает сиделкой – смотрит за бабушкой. Это одна из самых популярных профессий для украинских заробитчанок. Устроиться на такую работу на один-два дня сложно – берут только проверенных людей по рекомендациям. Поэтому особенности работы узнаю у бывалых.
– Я читала всякие страшные истории о том, как работать сиделкой и как издеваются над нашими, – говорю тете Тане.
– Ой, то така брехня! Спеціально пишуть, шоб не їхали. Як це надо мною можна іздіваться? Є, канешно, такі, шо плачуться, шо недоїдають. От яка ти людина тут, в Україні, – така вона й там. Якщо на ній тут воду возять, то і там будуть. І кімната должна бути окрема, і годувать должни. Єслі ти знаєш закон, то вибачте.
Женщина работает легально – у нее есть пермессо, разрешение на жительство в Италии. Она живет на "сапожке" уже двадцать лет и возвращаться не планирует.
– Я так хорошо устроїлась, шо і розказувать страшно. Живу в замку, їжджу на машині, А робота в полі – ну заробиш там 400 євро, воно тобі нужно? То для африканців. Вони задаром працюють.
Женщина переключается на пожилого итальянца, который едет к своей украинской жене.
Мама лет сорока с хвостиком с двадцатилетней дочерью в леопардовой кофточке включаются в дискуссию о заробитчанском бытие.
– Я малу як забирала, то це така трагєдія була! Мама, я не можу, чоловік каже – ти травмуєш дитину, вези її обратно.
– Це для мене була лічна трагедія, бо 12 років – ти тільки починаєш заводити подружок, шось там у школі, а тут тебе бац і виривають, – добавляет девушка в леопарде.
– Я кажу: доченька, рік навчальний витерпи і тоді ми з тобою поговоримо. Рік вона побула, ми поїхали на Україну, потом вернулись назад, бо вона вже училась в школі, ще два роки вона побула, потом сказала: "Мама, як добре, шо ти мене увезла!". Зараз вона раз в два роки приїжджає. Чоловік тоже зі мною. Я уже 17 років, чоловік зі мною –16.
– Я уже всіх повивозила своїх родичів. І повидавала заміж – уже і племінниця, і сестра, і внуки вже є. І ні в яку на Україну – ніхто, – отвечает тетя Таня.
– У мене тоже сестру я вивезла сім років назад. Вона після того привезла одного сина, потім другого, потім чоловіка. І зараз хлопці кажуть – а шо нам на Україні робить? І це вони тільки по два роки прожили.
– Конєшно, совсєм другіє условія! – встревает пожилой мужчина.
– Та даже єслі находиш роботу, в Україні платять грошИ. В Італії, як толкову людину найдеш, хорошо робиш, то хоть заробатуєш.
– Да, є за шо жить. В Україні не найдеш таку роботу, щоб ти за місяць заробив і на це прожив. Немає такого!
– У мене донька сестри робила, каже: "Тьотя Таня, ви знаєте, я кінці з кінцями не зводжу, хватає на труси – і все. Заберіть мене, пожалуста, в Італію. А я її колись забирала з дітьми чорнобильськими. Вона сюди приїхала, найшла роботу, найшла собі хлопця і хороший хлопець, щас живуть, двоє дєток. Ідодому – ні в яку! В неї машина – бомба, і в нього, і свій дом, і дітки, і в нього работа. Ну щас вона сидить дома, а так – манікюри робить, підрабатує.
– Отлічно!
За ночь мы проезжаем Австрию и Румынию. Около шести утра оказываемся на границе с Украиной.
— Ну шо, дорогі, ми вже вдома. Слава Україні! — говорит водитель.
— Героям слава! — хором отвечают пассажиры, на мгновение прервав разговоры о прелестях чужбины.
От венгерской границы до Киева мы едем почти сутки. Во Львове нас пересаживают на другой автобус, более комфортабельный, но спать в нем почему-то невозможно. В пять утра мы прибываем в Киев, на автостанцию "Дачная" возле метро Академгородок. Я вызываю такси.
– Хлопці, а ви зараз куди? – спрашивает пожилой мужчина-заробитчанин водителей.
– Ми тут стоїмо, будемо спати.
– А можна в автобусі поспати? А потом я на метро.
– Сідайте.
Так ли хороша жизнь заробитчанина, если по приезду в Киев не можете себе позволить такси?
Третью часть нашего эксперимента читайте здесь.